Подробно вы можете прочитать об этом процессе (и это именно процесс, склонный продолжать разворачиваться) в статье Пола Ингрэма, а здесь я напишу несколько общих моментов.

Сенсибилизация может возникнуть как осложнение любого заболевания, включающего в себя болевой синдром, и привести к развитию хронической боли. Она сохраняется и обостряется в отсутствие видимых провокаций, и если у вас возникает ухудшение на фоне стресса, изменений погоды и пр., — это ваш случай. Любая боль может быть вызвать центральную сенсибилизацию, особенно, если нервная система чувствительна в принципе, и человек склонен к тревоге и/или депрессии.

Сенсибилизация — официальный медицинский термин, и её роль хорошо задокументирована в исследованиях, но, к сожалению, не все врачи хорошо в этом разбираются. Развитие сенсибилизации после травмы или болезни зависит от условий реабилитации, и если восстановлению сопутствует сильный стресс, риск её возникновения увеличивается. Новые физические проблемы с тканями, в том же месте или в другом, могут усиливать сенсибилизацию. Так постепенно здоровье начинает разрушаться.

По своей сути это что-то вроде системного бага, который приводит к болевой галлюцинации. Только вот в данном случае болевой сигнал — реален, нереальной является опасность — то, что провоцирует вашу боль: вы чувствуете боль, которая непропорциональна стимулу, из-за неправильной неврологии. Что значит «неправильная неврология»? Центральная нервная система неправильно обрабатывает сигналы от тела и выдаёт ошибочный ответ. В этом нет ничего катастрофического: наше сенсорное восприятие себя и мира зачастую далеко от реальности. Хорошая новость: убрать сенсибилизацию проще, чем вылечить сложное соматическое заболевание. Если ваша нервная система достаточно восприимчива, чтобы считать опасным то, что таковым не является, то, вероятно, она будет так же восприимчива к терапии.

Сенсибилизация завязана с ухудшением т.н. образа тела, который наша нервная система использует, чтобы понимать, где именно какие именно процессы происходят, и с чем идёт взаимодействие. Несколько примеров. Если к спине человека прикасаются на уровне лопатки ближе к позвоночнику, а у него ощущение, что прикосновение было в районе поясницы — у нервной системы искажен образ тела. Если после травмы и последующего восстановления теряется точность управления кистью руки или отдельными пальцами — нарушен образ тела и связь между ЦНС и соответствующей часть тела.

Говоря о ясном образе тела и точном управлении им, Моше Фельденкрайз использовал слово «умный». Сейчас можно встретить даже программы с названиями типа «умное тело». Если вам кажется, что ваша нога или рука «поглупели», то поглупела, на самом деле, ЦНС, а вернее — у неё ухудшилась карта, и поэтому ощущения и/или движения стали искажаться: без ЦНС ни рука, ни нога, ни другие части тела не могут ощущаться или осуществлять движения.

Хроническая боль, в соответствии с исследованиями, приводит к ухудшению образа тела, и об этом свидетельствуют сами пациенты: одни части тела становятся гиперчувствительными, другие эту чувствительность теряют; движения становятся менее точными; ухудшается координация. Пожалуй, дело ещё и в том, что на фоне хронической боли движения становятся ограниченными, из жизни уходят занятия спортом, а образ тела, как сенсомоторная карта, формируется благодаря движению: мозгу нужна информация от скелетно-мышечной системы. Однако, сам факт хронической боли в теле говорит о нарушении образа тела.

В медицинском мире не все умеют работать с сенсибилизацией. Часто врачи отправляют к психиатру, а тот выписывает антидепрессанты и/или транквилизаторы, увидев, что его пациент с хронической болью имеет и другие симптомы: страдает от тревоги, депрессии или бессонницы. Это частый случай: такие состояния коморбидны — идут в пакете »всё включено».

Пол Ингрэм высказывает гипотезу лечения сенсибилизации: обучение нервной системы тому, что такое «нормальный» стимул, и как на него нужно реагировать, посредством избегания и постепенной экспозиции.

Если внимательно над этом поразмыслить, это очевидная идея: боль связана со страхом: нового приступа, «опасного» движения, изменения погоды, поездки и других триггеров. Зачастую даже мысли о боли или направления внимания в зону, где бывают приступы, достаточно для усиления неприятных ощущений. Также триггером может выступать воспоминание о травме или болезни. Если мы говорим о хронической боли после травмы, то методы реабилитации также предполагают постепенность: сочетание качественного отдыха и расслабления («избегание») с небольшими движениями, причем в случае неврологических нарушений восстановление начинается с представления движения, которое активирует сенсомоторные области коры и помогает выстроить качественную связь между центральной нервной системой и телом, при этом в теле могут также возникать болевые ощущения («экспозиция»). Сочетание избегания и экспозиции привычно для реабилитации, пусть и не в такой форме, в какой это предлагаю я и мои учителя. Другими словами, как пишет Пол Ингрэм, «"успокоить дерьмо", а затем "усилить дерьмо" — очень базовая модель для любой реабилитации и восстановления, которая, как оказалось, особенно применима к сенсибилизации».

По этой причине «глубинные погружения» или «медитация на боль» не просто неэффективны, но могут вызвать ухудшение: если одной мысли достаточно для усиления ощущений, постоянная интенсивная «работа» с болью посредством внимания может усугубить сенсибилизацию. Психотерапевтической работы с тревогой здесь недостаточно (исследования не показывают эффективности психотерапевтических методов типа КПТ), поскольку проблема не в психологии, а в неврологии, но тревога является частью нейротега боли. Любая работа с болью должна быть постепенной и происходить «в зоне ближайшего развития», чтобы у нервной системы был ресурс на перекалибровку.

Отчасти такой ресурс можно найти через инструмент NOI Group «Протектометер». Он родился из базовой для современной нейронауки идеи: боль возникает, когда доказательств возможной опасности для организма больше, чем доказательств безопасности. Доказательства безопасности — SIMs, доказательства опасности — DIMs. Наша с клиентом задача — выявить те и другие, а затем найти способы увеличить количество и качество SIMs, а DIMs максимально убрать. Но и это нужно делать постепенно: можно случайно упереться в убеждения, что «ничего не изменить», «нет сил, чтобы что-то исправить», «от меня зависят другие, ничего не поделать», «я не имею права заботиться о себе», «обстоятельства сильнее меня», и т.д. Как видите, терапевтическая работа должна идти бережно. Важно культивировать внутренний баланс и чувство благополучия. Когда, если не сейчас? Для многих боль становится последним триггером изменений. Клиенту важно сделать свою жизнь хотя бы чуточку менее стрессовой и безопасной. Я называю это «внутренний санаторный режим»: нервная система «сошла с ума», считает организм больным и стремится обезопасить его, как умеет, так стоит «пойти у неё на поводу» и позволить себе больше заботы и отдыха. Зная о том, что мнение нервной системы о ситуации искажено, мы тем не менее, временно должны с этим примириться, потому что здесь и сейчас её мнение важнее, чем фактическое состояние тканей. Важно прилагать усилия, чтобы успокоить себя и почувствовать себя в безопасности. Только прошу: не используйте для этого йогу или медитацию, если вы не практик с 10-летним опытом, лучше сходите на расслабляющий массаж, полежите в ванне или в пледе на диване. Отдыхайте.

Вернёмся к переобучению нервной системы. В «Протектометре» есть упражнения под называнием «челленджи», которые направлены на изменение убеждений и отношения к себе и к миру. Но основная работа идёт напрямую с нервной системой.

«Избегание» означает, что нервная система стремится избежать боль, отвлечься от неё, минимизировать движение, общение и всё, что может стриггерить. Приём лекарств — это тоже стратегия избегания. Это нормальная стратегия избегания. Пока нервная система не переобучилась интерпретировать сигналы, лучше не терпеть боль (так вы учите НС терпеть), а принимать обезболивающие. Не бойтесь, лучше думайте о том, что скоро боль пройдёт, и вы больше не будете их принимать, а лишние несколько месяцев погоды не сделают на фоне предыдущих лет. В терапии переработки боли есть упражнения, которые должны стать новой, более здоровой стратегией избегания для человека.

«Экспозиция» означает обращения внимания к болевым ощущениям, а также движение, которое НС считает «опасным», и открытость к другим болевым триггерам. Если делать экспозицию в резком, «экстремальном» формате, это может привести к ухудшению, поэтому нам нужно сочетание избегания и экспозиции в различных соотношениях: от 90 к 10 до 10 к 90.

На этом основана терапия переработки боли или PRT. Давайте взглянем на их основные идеи, которые я описала в статье по ссылке.

«Терапия переработки боли (PRT) — это система психологических техник, которые переучивают мозг правильно интерпретировать и реагировать на сигналы тела, впоследствии разрывая цикл хронической боли.

Терапия переработки боли состоит из пяти основных компонентов:
1) информирование о происхождении и обратимости боли, то самое терапевтическое обучение нейробиологии боли,
2) сбор и усиление персонализированных данных о происхождении и обратимости боли, разработка личного случая,
3) внимательное исследование и оценка болевых ощущений через призму безопасности,
4) исследование других эмоциональных угроз,
5) развитие навыка концентрации на положительных чувствах и ощущениях.

Все сессии проходят в разговорном формате, похожем на сессию психотерапии. В случае, если боль возникает во время движения, терапевт может предложить пациенту подвигаться определённым образом и при определённых условиях».

Теперь мне стоит сделать небольшое признание. Я использую в работе комплексный подход: терапия переработки боли, терапия двигательного образа, соматическая практика, Протектометер и «Чистый язык» — и не мыслю их по отдельности.

Дело в том, что при хронической боли есть искажение образа тела, и нам не следует начинать сразу с экспозиции посредством движения. В терапии двигательного образа мы начинаем с обучения распознавать лево и право. Человек смотрит картинки, на которых та часть тела, в которой он испытывает боль, и если при просмотре уже усиливается боль, значит, сенсибилизация очень велика, а образ тела сильно искажен. В таком случае мы останавливаем просмотр и... переходим к терапии переработки боли. Мы работаем с представлением движения и замечаем усиление боли. Мы останавливаем представление и... переходим к терапии переработки боли. Мы исследуем DIMs и SIMs в Протектометре, и DIMs становятся частью нашей работы в терапии переработки боли, потому что это триггеры: от воспоминаний и ощущений до убеждений. Мы исследуем отношения с болью и метафоры боли через «Чистый язык» и выявляем ограничивающие убеждения, которые могут быть очень «цепкими» несмотря на объяснения науки о боли и внешнее согласие человека с научными данными. Такие метафоры также используются в роли триггеров. В работе с движением крайне эффективно сочетание соматической практики с её маленькими медленными движениями и терапии переработки боли, также соматическая практика прекрасно ложится в третий этап терапии двигательного образа, когда мы работаем непосредственно с движением, потому что подразумевает сознавание и постоянное включённое внимание.

Но что же конкретно происходит в ходе работы через избегание и экспозицию? Избегание успокаивает нервную систему и даёт ощущение, всё под контролем», реакция на раздражители уменьшается до такой, с которой возможно работать. В процессе экспозиции мы встречаемся с болью или страхом боли постепенно, мягко и осторожно, приучая себя быть в контакте с неприятными психофизическими переживаниями, и через это много, много раз демонстрируем нервной системе, что ничего страшного не происходит. Избегание и экспозиция могут быть также одновременными. Такая работа ведётся, пока даже на «сильные» в прошлом триггеры нервная система не реагирует боли, и после этого происходит финальная переботка. По размеру и качеству шагов это похоже на то, как малыш учится ходить и затем по чуть-чуть ковыляет по квартире. Многим людям это непривычно, возникает раздражение или грусть от того, как нервная система реагирует, и такая реакция — ещё одна задача для работы.

Как именно вести сессию, помогают понять лишь опыт и интуиция. Во всех терапевтических подходах, которые я использую (соматика к ним официально не относится) есть чёткие протоколы работы, как это принято в медицинской практике, но люди индивидуальны, и их реакции тоже. Ни Алан Гордон, ни Лоример Моузли не дадут рецептов на все случаи.